Учение святителя Григория Паламы и его послание для нашего времени

Автор: Протопресвитер Георгий Металлинос 

1. Исихазм[1] являет собой квинтэссенцию Православного предания и по своей сути он тождественен тому, что охватывает и выражает термин ПРАВОСЛАВИЕ. Вне исихастской традиции Православие невозможно представить; без исихазма оно не существует. Кроме того, исихастская практика является «пробным камнем» для опознавания подлинного христианства. Согласно Православному преданию, пост, бдение и молитва — с остальными занятиями, характерными для исихастов — способствуют стяжанию небесных даров. Необходимо с самого начала уточнить, что исихазм означает прежде всего образ жизни, то есть путь к обожению и опыт обожения, и уже во вторую очередь исследование и описание этого опыта и пути, то есть его академическое осмысление с богословскими терминами.

Исихазм является основой и фундаментом догматическо-богословских решений Вселенских Соборов, которые принимались в результате духовного процесса очищения, просвещения и обожения, а не в результате некоей интеллектуально-рассудочной научной деятельности. Посему познание Бога через личное обожение — это дело, доступное всем, образованным и необразованным, мудрым и немудрым, а не только философствующим, как утверждал в XIV веке сторонник унии Варлаам Калабрийский (1290-1359). Его основным оппонентом был святитель Григорий Палама (1296-1359)[2], выдающийся православный богослов своего времени и великий отец Православной Церкви, главный представитель и защитник исихастской традиции.

Святитель Григорий изучал богословие в подлинно богословской школе Православия, по 12-14 главам Первого послания к Коринфянам апостола Павла (о созидании Церкви с помощью благодатных даров), шествуя путем аскезы и покаяния. Палама стал богословом, подвизаясь в общежительном монастыре. Источником его богословия было не академическое и научное знание, хотя он обладал и им в полной мере, а жизнь в Духе Святом. Именно это необходимое условие для духовной жизни сделало его продолжателем пророков, апостолов и отцов Церкви — подлинным богословом нашего Предания. Принимая во внимание его многочисленные чудеса — подтверждение того, что он стал «храмом Святого Духа» (1 Кор. 6, 19) — Церковь прославила его в лике святых в 1368 году, по своим агиологическим критериям, а не по причине его замечательных богословских сочинений, как того хотел бы дух міра сего [3]. […]

 

Святоотеческое учение против еретического заблуждения

2. Святитель Григорий Палама проявил себя по благодати Божией прежде всего как богослов-исихаст, который в очень сложное время оградил святоотеческое учение от еретических заблуждений, произвола и искажений западного христианства. Первое важное определение против ереси (Filioque) и искажения экклеcиологии (канонического порядка) было сделано Фотием Великим (820-891), но более ясно и глубоко оно было сформулировано святителем Григорием Паламой. Святители Фотий и Григорий выработали правильное отношение к западному христианству, которое стало Православным преданием. По этому пути в переломный момент пошел и святитель Марк Ефесский (1394-1445). И мы тоже, даже в малом, не должны отклоняться с этого пути — покуда Латинская церковь продолжает упорствовать в своих заблуждениях, — иначе настанут необратимые последствия для Православной веры и предоставляемого ею руководства ко спасению.

Святитель Григорий Палама принял духовную эстафету, которую начал святитель Фотий Великий, противостоявший западной ереси. Святитель Фотий Великий осознал надвигающееся отчуждение западного христианства от истинной веры, о чем свидетельствует его великий богословский труд «Об исхождении Святого Духа»[4], ставший с того времени главным источником для понимания всей губительной глубины еретического учения Filioque. При нем был проведен Собор, который многие греческие богословы характеризуют как Восьмой Вселенский Собор (Константинополь, 879-880)[5], осудивший учение Filioque и его добавление в Символ Веры. После усиления западных вызовов в то время и особенно после трагического 1204 года [6], Палама ясно осознавал, что на Западе появился новый вид «христианства», абсолютно чуждый духу святоотеческого предания. При святителе Григории Паламе проводились исихастские соборы 1341, 1347 и 1351 годов, которые также называют Девятым Вселенским Собором. Особенно последний из них [7] провозгласил несотворенный (нетварный) характер Божественной благодати и оградил веру нашей Церкви от еретического схоластического учения Фомы Аквинского о т. н. «тварной благодати» (gratia creata). Таким образом, часто приводимый аргумент, согласно которому ни один Вселенской Собор не осудил Латинскую церковь, не соответствует действительности. […]

 

Борьба за сохранение учения о различении Божественной сущности и Божественной энергии-действования

3. В чем именно заключается вклад святителя Григория Паламы в области богословия? Его вклад, который приобретает сегодня особую важность в свете продолжающегося экуменического диалога, можно резюмировать в следующих ключевых моментах:

3.1. Первоочередной задачей стала борьба за сохранение, в рамках святоотеческого богословия (напр., свт. Василий Великий), учения о различении в Боге сущности и энергий-действований, а также о нетварности Божественной благодати (энергии Троического Божества). Согласно святителю Григорию Паламе, Бог обладает сущностью и энергией. Действующим является Лицо, а энергия представляет собой сущностное движение Божественной природы. Это различие Палама характеризует как «богоприличное и неизреченное», как основное условие обожения человека. Если бы исходящая от Бога к міру (творению) благодать не была нетварной, то тогда было бы невозможным обожение (спасение) человека и освящение творения. Признание нетварного характера благодати подтверждает живое и деятельное присутствие Бога в истории. Причастие Божественной благодати превосходит все логические потуги схоластического богословия, упорствующего в учении «actus purus» — отождествлении Божественной сущности и энергии-действования. Позволю себе в этой связи один пример, объясняющий сущность исихазма. Западное богословие смотрит на Бога как на солнечный диск, который светит на небе, но его лучи не доходят до земли, чтобы согреть и оживить мир. В данном случае есть солнце или его нет, не имеет практического значения. В противовес этому, Бог в Православии — это Солнце, лучи которого греют землю и оживляют ее. Поэтому люди из «подвалов» греха и погибели спешат выбраться на поверхность (через покаяние), чтобы почувствовать спасительную энергию Солнца праведности и обрести спасение.

 

Ересь Filioque

3.1.1. Из западного схоластического учения об отождествлении сущности и энергии в Боге проистекают все ереси и заблуждения западного христианства. Например, католическая ересь Filioque, которая является хулой на Святую Троицу и согласно которой Бог Отец, передавая (безначально и бесконечно) Свою сущность Сыну, якобы также передает Ему исхождение Святого Духа. Но таким образом уничтожаются личные отличительные свойства Божественных Ипостасей: нерожденность Отца, рожденность Сына и исхождение Святого Духа. Здесь, конечно, можно спросить: может быть, все это — схоластические вопросы, лишенные сотериологического значения? Однако, как говорит преподобный Иоанн Дамаскин (680-754), «Бог открыл то, что узнать нам было полезно; а о том, что мы не смогли бы вместить, было умолчано Богом». О Боге мы знаем то, что Он открыл нам Сам. И если мы будем наделять Пресвятую Троицу нашими собственными предрассудками, то впадем в идолопоклонство, потому что тогда нами «сотворяется» Бог, которого нет.

Еще одно связанное с этим заблуждение — уничижение латинянами материального міра, поскольку он «не освящается» нетварной благодатью; обязательное безбрачие священства; принижение освященной воды (выражающееся в совершении Таинства Крещения путем обливания или окропления); ограничивание вочеловечения Сына Божия только искуплением вины человека и не рассмотрение его как пути к обожению, и сведение Крестной жертвы Христа только лишь к удовлетворению Божественного правосудия [8]. Признание папы наместником Христа на земле (Vicarius Christi in terra) — это изобретение, необходимое для восполнения образовавшейся пустоты между Богом и міром. Православная вера наших святых никогда не имела нужды в человеке-посреднике. Есть только один «ходатай Бога и человеков» (1 Тим. 2,5), и им до «скончания века» (Мф. 28, 20) остается «Спаситель мира, Христос» (Ин. 4, 42). Святые не являются нашими «посредниками» к Богу, как Христос, но они молятся за нас Христу.

Вера в то, что Бог общается с міром посредством тварной энергии ведет не только к ересям, но и к обмірщению Церкви. В соответствии с эти учением нет подлинных Таинств. Божественная Евхаристия не является истинной и спасительной, ведь она соединяет человека не с несотворенным Богом, а с его якобы сотворенной (тварной) благодатью, которая не является вечной, так как имеет начало и конец. Итогом этого языческого, как уже было сказано, обращения к Богу является западное законничество и феодализм, главным выражением которых является Папское государство (с 754 г.). Папский институт (примат, непогрешимость, папа как носитель политической власти) сформировался на феодальной основе. Папа обладает полнотой власти (plenitudo potestatis) и осуществляет двойную власть, духовную и светскую[9].

 

Отношения Бога и человека в Православии носят онтологический характер

3.1.2. Учение о сотворенной (тварной) благодати, в частности номинализм, имело плачевные последствия для западного христианства, так как привело (с конца XVI в.) к так называемому деизму: Deus creator, sed non gubernator (Бог — Творец, но не правитель міра), что стало предпосылкой для «богословия смерти Бога» (в XX веке). Согласно этому течению, есть Бог или Его вообще нет, не имеет никакого практического сотериологического значения, так как это не оказывает никакого влияния на жизнь человека и міра. Настойчивая зацикленность западного христианства на нравственно-социальных проблемах — плод подобной системы взглядов. Борьба за обожение заменяется попыткой сделать человека более нравственным. Но спасение заключается в преображении человеческой природы нетварной энергией (благодатью) Бога. То есть осияние человека от нетварного Света Святой Троицы, подобно тому, как железо раскаляется от материального огня и приобретает новые свойства. Путь к обожению формирует православную нравственность (Гал. 5, 22).

Православное учение о нетварной Благодати внушает нам оптимизм. Православный верующий знает, что Бог находится с миром в общении, сообщая ему Свою жизнь. Согласно православному учению, отношения Бога и человечества носят не опосредованный и морализаторский, а непосредственный и онтологический характер. В Православии мір преображается в новое творение, «новую тварь» (2 Кор. 5, 17) и все, что выражает это понятие. Кроме того, общение Бога и міра, является церковным событием, отождествляемым с участием в таинстве Церкви.

Авторитетом для Церкви являются обоженные святые

3.2. После этого святитель Григорий Палама пересматривает сущность и характер православного богословия. Богословие и богословствование не являются плодом хоть и благочестивого, но все же рассудочного занятия божественным. Это свидетельство о том, как в Духе Святом происходит изменение «претерпевающего божественное». Слово о Боге предполагает знание Бога. Согласно учению святителя Григория Богослова, которому следует и которое воспроизводит святитель Григорий Палама, богопознание предполагает эмпирический, опытный подход к познанию Бога [10]. Бог познается в процессе богосозерцания или обожения. Богослов есть причастник Бога, то есть святой. Православный богослов, идущий «со всеми святыми» и еще не достигший опыта обожения, — как и мы, православные академические богословы, — богословствует на основании опыта прославления святых, а не созерцательно-метафизических личных исканий. Богослов — это буквально «пророк», тот, кто через опыт боговидения, как в Ветхом, так и в Новом Завете, становится «устами Божиими к миру», «тот, кто проповедует перед Богом во Христе» (2 Кор. 2, 17).

Уже в Ветхом Завете «наби» (пророк) становился «роэ», провидцем Бога в Его нетварном свете-энергии. Оторванность академического богословия от опыта деятельного богопознания и на Востоке исказила христианство, ведя к обмірщению и объюродиванию веры. В эпоху святителя Григория Паламы то же самое предпринимали Варлаам и его ученик Акиндин, а также византийские схоластики. Этот «Вавилонский плен» православного богословия, который очень четко описал приснопамятный о. Георгий Флоровский[11], был в значительной степени преодолен в XX веке благодаря воссоединению нашего академического богословия с аскезой и духовной жизнью, начатому нашими приснопамятными собратьями, отцами Поповичем, Станилоэ и Романидисом.

3.3. Святитель Григорий подтвердил слова святого Иринея Лионского (II век), согласно которому авторитетами для Церкви являются не тексты, а обоженные люди — святые[12]. Богословие, и особенно догматическое учение, относится к области церковного пастырства. Именно такой характер носят творения Святых Отцов. Это не канцелярская работа, не кабинетные труды. Уточнение истины и защита от ереси сопровождаются исцелением сердца от страстей, молитвой, увещеванием и духовным созиданием. Святоотеческое богословие — не мірская полемика, а пастырское врачевание и уход за больными членами тела — еретиками и пребывающими в заблуждениях. Борьба против ересей — дело человеколюбия и любви ради освобождения от недуга ереси (которая не может дать спасения ни человеку, ни міру). Поэтому отпор еретическому заблуждению при помощи всех доступных средств — это проявление любви к человеку. Этим отличалась антизападная позиция отцов, таких как Фотий Великий, Григорий Палама и Марк Ефесский, которых мы смело можем назвать «благодетелями Европы» и ее христианства[13].

 

Божественная мудрость свыше спасает

3.4. В своих произведениях святитель Григорий Палама более точно сформулировал святоотеческое отношение к образованию. Как святитель Григорий Богослов, так и он, превосходный знаток Аристотеля, не отвергал полезности внешней мудрости («эллинских наук»), но только «в рамках обучения». Однако, следуя Святым Отцам, он осуждал склонность к обесцениванию и замене светским образованием Православия, обладающего полнотой истины и самодостаточностью в деле спасения человека. Он отвергал ту философию, которая пытается развенчать веру, однажды переданную святым (Иуд. 3) и откровение во Христе. «Ожидать от нее (=греческой мудрости) каких-либо точных познаний о божественных предметах и вовсе запрещаем», — отмечает святитель Григорий Палама (Триады в защиту священнобезмолвствующих 1.1.12) [14]. То есть он отвергает спасительный характер внешней мудрости, насаждаемый Варлаамом (ср. Иак. 3, 13), проводя четкое различие между двумя видами знания и мудрости — божественной и человеческой. Божественная мудрость («свыше») спасает, а «земная» просто способствует обучению ума и умножению познаний, которое порой заканчивается демонизацией человека.

3.5. Святитель Григорий Палама может служить образцом богослова, подвизающегося за спасительную веру, и примером церковного мужа, противостоящего ереси и неправому мудрованию о вере. Величие и надежность его учения заключается в том, что он никогда не допускает компромиссов в вопросах церковного предания. Напротив, он всегда рассматривает его как незыблемую основу и ориентир для опровержения ереси. Сохраняя церковное и отеческое Предание, он напоминает, что исихастская традиция является ценнейшим катализатором, способным вывести богословие Востока и Запада на правильный путь из водоворота вызовов нашего времени. Своими богословскими диалогами святитель Григорий Палама показал, в каких рамках должны проходить любые богословские дискуссии. Не ради мірской целесообразности, а только лишь с целью спасения и обожения. Диалог должен приводить к покаянию, потому что тогда становится возможным спасение. Пример святителя Григория Паламы позволяет выявить методологические дефекты современных богословских диалогов с инославными. Так, профессор Георгий Галитис сказал: «Если бы догмат о различении Божественной сущности и энергии был положен в основу диалогов и наши собеседники смогли бы принять это различение — многие препятствия были бы сняты и путь к достижению согласия стал бы очень простым»[15]. Это сделало бы более очевидными такие заблуждения, как примат папы, которому в нашу эпоху пытаются противостоять лишь как экклезиологическому заблуждению.

 

Он обличал архонтов и зилотов

3.6. Святитель Григорий Палама становится выразителем позиции и ответственности Православия в современном мире, во всем спектре социальной жизни. Исихазм — это не политическое бездействие (термин «политика» в данном случае используется в его аристотелевском значении, которое было заимствовано святым Иоанном Дамаскином в VIII веке). Это подтверждает вмешательство святителя Григория Паламы в политические события своего времени. Палама критиковал политические интриги патриарха Иоанна Калеки, когда тот содействовал заговору против императора Иоанна Кантакузина (1295-1383), но при этом разоблачал и зилотов за их преступления в Салониках, а также обличал всех тех, кто выступал за насилие. Вмешательство пастырей и особенно епископов необходимо и неизбежно, особенно в обществе, которое претендует на то, чтобы быть христианским. Его богословие становится «солью земли» и «светом міру». Диалог с міром у святителя Григория приобретает характер миссионерского служения. Никогда не ставится под сомнение исключительность и уникальность спасения во Христе (см. Деян. 4, 12) в том виде, как оно переживается в святоотеческом предании.

Противоборствуя Варлааму и его окружению, а также противостоя мусульманам, святитель Григорий, несмотря на грозящие ему опасности, не пошел ни на какие компромиссы в области веры и не проявил соглашательского духа ради достижения личной выгоды. Так и сегодня святитель Григорий Палама безо всяких компромиссов призывал бы верных на путь обожения, несмотря на то, что современный мір отвергает этот призыв, живя в страсти самообожения.

Святитель Григорий Палама чтит и прославляет Святую Гору Афон, доказывая, что Афонское государство будет оставаться православным до тех пор, пока оно будет верным преданию святого Григория, сохраняя его веру и богословие, а также его подвижничество, плод его любви ко Христу. Особую надежду вызывает то, что западное богословие, которое ранее (М. Жюжи) отвращалось от святого Григория Паламы как от «еретика», сегодня изменило свое отношение к нему в лучшую сторону. Дай Бог, чтобы пришло время, когда его богословие поведет межхристианский диалог по истинному пути.

 

ПРИМЕЧАНИЯ
1. См. очень познавательную статью отца Иоанна Мейендорфа в «Религиозной и Нравственной энциклопедии» («Θρησκευτική και Ηθική Εγκυκλοπαίδεια», τ. 6 (Αθήνα 1965) στ. 83-87), с библиографией. Самым обширным собранием текстов по этой теме является Добротолюбие. Однако тексты разбросаны по Греческой Патрологии (PG-Patrologia Graeca) Миня. Литература очень богата во всех балканских странах. См. в качестве примера: о. Иоанн Романидис «Греческие Отцы Церкви» (π. Ιωάννου Ρωμανίδου, Ρωμαίοι ή Ρωμηοί Πατέρες της Εκκλησίας, τ. Α’, Θεσσαλονίκη 1984), Г. И. Мандзаридис, «Причастность Богу» (Γ. Ι. Μαντζαρίδου, Μέθεξις Θεού, Θεσσαλονίκη 1979). Его же, «Обожение человека по учению святителя Григория Паламы» (Παλαμικά, Θεσσαλονίκη 1983). Архим. Иерофей Влахос «Святитель Григорий Палама как святогорец» (Αρχιμ. Ιεροθέου Βλάχου, Ο Άγιος Γρηγόριος ο Παλαμάς ως αγιορείτης, Λεβαδειά 1992). Его же (в качестве митрополита) «Старый и Новый Рим - Православное и западное предание» (Παλαιά και Νέα Ρώμη - ορθόδοξη και δυτική παράδοση, Λεβαδειά 2009). Монах Феоклит Дионисиатский «Святой Григорий Палама, его жизнь и богословие» (Μονάχου Θεοκλήτου Διονυσιάτου, Ο Άγιος Γρηγόριος ο Παλαμάς, ο βίος και η θεολογία του, Θεσσαλονίκη 1976). Богатый и важный материал об исихазме, о том времени и о святителе Григории Паламе содержится в сборнике «Святой Григорий Палама в истории и настоящем» (Ο Άγιος Γρηγόριος ο Παλαμάς στην ιστορία και το παρόν (Πρακτικά Διεθνών Επιστημονικών Συνεδρίων Αθηνών και Λεμεσού), Άγιον Όρος 2000). Об исихазме в Румынии см. серьезный доклад бывшего вице-президента Румынской академии Вирджила Кындеа, на с. 727-736 (библиография).

2. См. пространную статью Панайота К. Христу в «Религиозной и Нравственной энциклопедии», т. 4 (Παναγιώτου Κ. Χρήστου στην ΘΗΕ, τ. 4 (1964) στ. 775-794 (βιβλιογραφία)). Очень богата более поздняя библиография.

3. Как заявил Председатель Собора 1368 года Вселенский Патриарх Филофей Коккин (1345-55 - 1364-76): «Я люблю и чту его как святого за чудеса, которыми он послужил Богу после своего успения, ибо свою гробницу он сделал источником исцелений...» (Τόμος Συνοδικός» ανακηρύξεως της αγιότητος Γρηγορίου του Παλαμά, PG 151, 711. См. Φιλοθέου (Κοκκίνου), Λόγος εγκωμιαστικός εις τον εν Αγίοις Πατέρα ημών Γρηγόριον, Αρχιεπίσκοπον Θεσσαλονίκης τον Παλαμάν, PG 151, 648/9).

4. PG 102, 263-391.

5.Великие богословы Православной Церкви безоговорочно признают в качестве последнего до Раскола Главный Собор Древней Церкви при участии Западного Патриархата (Старого Рима). Он имеет все признаки Вселенского Собора. См. Филипп Зимарис, пресвитер «Историческое, догматическое и каноническое значение Константинопольского Собора (879–880)» (Φιλίππου Ζυμάρη, πρεσβυτέρου, Ιστορική, δογματική και κανονική σπουδαιότης της Συνόδου Κωνσταντινουπόλεως (879-880), φωτοτυπημένη διατριβή, Θεσσαλονίκη 2000). Ср. Иоанн Н. Кармирис «Догматические и символические памятники Православной Кафолической Церкви» (Ιωάννου Ν. Καρμίρη, τα Δογματικά και Συμβολικά Μνημεία της Ορθοδόξου Καθολικής Εκκλησίας, Αθήναι I9602, σ. 261-2).

6. Первое падение Нового Рима – Константинополя под натиском франков в рамках Четвертого крестового похода.

7. См. Митрополит Навпактский и Свято-Власиевский Иерофей «Старый и Новый Рим...» (Μητροπολίτου Ναυπάκτου και Αγίου Βλασίου Ιεροθέου, Παλαιά και Νέα Ρώμη..., σ. 207-210). Ср. о. Димитриос Куцурис «Соборы и Богословие об Исихазме» (π. Δημητρίου Κουτσούρη, Σύνοδοι και Θεολογία για τον Ησυχασμό, (διδακτορική διατριβή), Αθήνα 1997).

8. Это пресловутое учение Ансельма Кентерберийского (1033–1109). См. о. Г.Д. Металлинос, «Учение «об удовлетворении божественной справедливости» и современная греческая катехизическая и проповедническая практика» (π. Γ.Δ. Μεταλληνού, Η «περί ικανοποιήσεως της θείας δικαιοσύνης» διδασκαλία και η νεοελληνική κατηχητική και κηρυκτική πράξη, στο: Λόγος ως Αντίλογος, Αθήνα 1992, σ. 85-98). Ср. о. Василий И. Каллиакманис «Учение об удовлетворении божественной справедливости в новогреческом богословии» (π. Βασιλείου Ι. Καλλιακμάνη, Η διδασκαλία περί ικανοποιήσεως της θείας δικαιοσύνης στη νεοελληνική θεολογία, в сборнике «Γρηγόριος ο Παλαμάς», τ. 71 (τεύχ. 723), 1988, σ. 529-537. (См. том: Simposio Christiano, Milano 1989, σ. 103-109).

9. Папа Григорий VII Гильдебранд (1073-1085) документом «Dictatus Papae» (Диктат Папы) (PL 148, 107f.) сформулировал непоколебимую с тех пор теорию абсолютной власти папы в 27 положениях. Отождествление со лжеисидоровскими положениями полное. «Папа является абсолютным властителем церкви и государства».

10. По его словам, богословие — это дело, доступное людям, «испытавшим себя, проведшим жизнь в созерцании, а прежде всего очистившим, по крайней же мере очищающим, душу и тело» (Слово о Богословии первое (Λόγος Θεολογικός Α’), 3-4. PG 36, 13 ε.). Если нет этого условия, то применимы слова Василия Великого: «У нас всякий — богослов, хотя и тысячи пятен лежат у него на душе» (PG 32, 213D).

11. См. о. Γ. Флоровский «Пути русского богословия» (π. Γ. Φλωρόφσκυ, Σταθμοί της Ρωσικής Θεολογίας, Θεσσαλονίκη, 1986).

12. См. Стилиан Г. Пападопулос «Патрология» (Στυλιανού Γ. Παπαδοπούλου, Πατρολογία, τ. Α’, Αθήνα 1977, σ. 300).

13. См. о. Г.Д. Металлинос «Антизападные» Отцы-благодетели Европы» (π. Γ.Δ. Μεταλληνού, «Αντιδυτικοί» Πατέρες ευεργέτες της Ευρώπης), в его книге «Наблюдение за духовным хождением по канату» (Ιχνηλασία πνευματικής σχοινοβασίας. Κατερίνη 1999, σ. 45-54).

14. «Триады в защиту священнобезмолвствующих» (Λόγος υπέρ των ιερώς ησυχαζόντων, 1, 1, 12: («Совершенно исключено ожидать, что кто-нибудь почерпнет от нее знания о божественном»).

15. Георгий А. Галитис «Богословие и опыт. Послание святителя Григория Паламы для нашего времени (Γεωργίου Α. Γαλίτη, Θεολογία και εμπειρία. Το μήνυμα του Αγίου Γρηγορίου Παλαμά στην εποχή μας, στον παραπάνω τόμο: Ο Άγιος Γρηγόριος ο Παλαμάς..., σ. 481-488 (εδώ: 484)).

 

ИСТОЧНИК:  “ΓΙΑ ΤΗΝ ΠΙΣΤΗ, ΤΗΝ ΓΛΩΣΣΑ ΚΑΙ ΤΗΝ ΙΣΤΟΡΙΑ ΜΑΣ” ΠΡΩΤΟΠΡ. ΓΕΩΡΓΙΟΥ Δ. ΜΕΤΑΛΛΗΝΟΥ. ΕΚΔΟΣΕΙΣ «ΟΡΘΟΔΟΞΟΣ ΚΥΨΕΛΗ», ΘΕΣΣΑΛΟΝΙΚΗ.

https://www.impantokratoros.gr/grigorios-palamas-metallhnos.el.aspx

\

@Перевод «Трость Скорописца», 2024 г.

Благодарим всех тех, кто перепечатывает наши материалы и при этом указывает ссылку на данный блог, показывая этим уважение к труду переводчика. И благодарим тех, кто не указывает, а выкладывает как свои собственные. Да благословит всех нас Господь! Слово Божие пусть сеется обильно.