Как чада Церкви Христовой и
защитники Священного Предания, с великой скорбью в сердце и трепетом души, мы обращаемся
к вам с этим письмом.
Сегодня глава греческого
государства — человек, который узаконил «брак» между лицами одного пола и
официально предоставил право усыновления таким парам — посетил Святую Гору Афон,
и ваше молчание глубоко ранит сердца многих христиан.
Как возможно, что Святая
Гора, живой столп православной святости, молчит перед таким открытым и явным
нарушением Божественных заповедей?
Разве не сказал святой
Иоанн Златоуст: «Тот, кто видит грех и молчит, соучаствует в нем»?
Разве святые Отцы не учат
нас, что молчание Церкви в такие моменты является преступлением?
Ваше молчание или просто
вежливое гостеприимство без слов вразумления и обличения от имени Церкви
создает впечатление, что легализация богомерзкого «брака» гомосексуалистов не
противоречит Закону Божию и что вы с этим согласны.
Где голос Святой Горы,
который когда-то смело обличал ересь, зло и нравственное развращение? Где отцы,
считающие себя наследниками св. Паисия Святогорца и св. Иосифа Исихаста?
Мы, православные верующие,
ждали от вас отцовского, справедливого и строгого слова, как подобает
богобоязненным монахам, служащим Христу, а не мирским властям.
Мы верим, что если бы сегодня
преподобный Паисий Святогорец или святой Косма Этолийский присутствовали во
время визита премьер-министра на Афон, то они бы публично обличили его и
призвали к покаянию и исправлению, а не позировали бы для фотографий на память и
молчали.
Кто молчит, когда
преследуют Мать-Церковь, тот предаёт её.
Тот, кто не разоблачает
грешника, поощряет его к продолжению греховной жизни.
Однако, есть и добрые вести
со Святой Горы, по милости Божией. Пресвятая Богородица просветила семь
монастырей, семь светильников в Своем Саду:
1. Ксиропотам
2. Каракалл
3. Григориат
4. Дохиар
5. Констамонит
6. Филофей
7. монастырь Святого Павла
Эти монастыри открыто и ясно осудили грех и исповедали истину Божию. Они не молчали перед этим содомским грехом, не надели фарисейскую личину поверх монашеской рясы, но сказали: