Курс экуменического диалога в свете православного святоотеческого учения и церковного догматического сознания

Архимандрит Афанасий Анастасиу,

проигумен священной обители Большие Метеоры

Наше время, к несчастью, испытывает огромное влияние со стороны многочисленных ересей и, главным образом, со стороны «всеереси» межхристианского и межрелигиозного экуменизма, который проявляет себя и навязывает себя с помощью терминов, средств и практик «новой эпохи» (New Age) . В этом и состоит отличие современных многообразных ересей от древнейших ересей, известных в нашей церковной истории: они наносят вред не определенной истине, но всему зданию православной веры, не оспаривая её явным образом. Конечно же, униатствующий характер экуменизма, который в наши дни еще более укрепился, основывается на откровенно неоэпохальной логике. Он не ущемляет Православие видимым образом, но лишает его богооткровенного и сотериологического характера, поскольку отождествляет и приравнивает Православие к ереси, которую признает за «другую версию» истины.

Анализ методов «новой эпохи», конечно же, не является предметом данного исследования и не вписывается в раскрытие этой темы. Отметим лишь то, что связано с ней непосредственным образом: «выворачивание наизнанку» прежнего порядка вещей, выдавание истины за ложь и лжи за истину, навязывание ложных взглядов в качестве правильных посредством их многократного повторения (закон привычки), коммуникативная атака и тактика навязывания образов, тактика затягивания, преднамеренная двусмысленность, двузначность, искусственная неоднозначность слов и текстов, спутанность сознания и обман.

Опираясь на эти методы «новой эпохи», современный экуменический диалог предпринимает попытку с помощью коммуникативных уловок навязать нам отношения с инославными как некий уже свершившийся факт. Догматические отличия пересматриваются и не выносятся для обсуждения; решения и каноны нашей Церкви нарушаются и отставляются в сторону как якобы «устаревшие»; догматы нашей веры именуются «частными богословскими мнениями»; истина релятивизируется и уравнивается с ересью.

Единственное, что, кажется, процветает, принося щедрые плоды какого-то безудержного энтузиазма, так это непрерывные разговоры о любви, чрезмерная вежливость, лихорадочная дипломатия, непонятное рвение. Очень точно описал эту ситуацию несколько лет назад о. Димитрий Станелю:

«Большое стремление к объединению создает какой-то легкомысленный энтузиазм, который полагает, что может с помощью эмоционального накала претворить свою задачу в реальность и воплотить её без всякого труда. Создается даже некий дипоматический образ мышления, выстраиваемый на компромиссе, который полагает, что вполне можно примирить с помощью взаимных уступок в вопросах догматического характера те основные положения, которые удерживают церкви в положении разделенности»[1].

В каком-то настоящем водовороте энтузиазма и разговоров о любви «без условий и границ» (по словам патриарха Афинагора), мы на самом деле перешли все границы и попрали все каноны. Мы стали забывать нашу православную традицию, священный вклад наших Святых Отцов, от которых мы легко отказались, как от чего-то устаревшего, считая себя не только равными им и ничуть не хуже их, но даже более способными к произнесению современного богословского слова, которое отвечало бы требованиям нашего времени и требованиям столь желанного «единства».

Новые богословские взгляды, тезисы, идущие вразрез со святоотеческим учением, непозволительные уступки и компромиссы в вопросах веры, принятие теологуменов  в качестве догматов, толерантность и узаконивание взглядов, неприемлемых с экклезиологической и этической точки зрения, стали обычным делом для православных, участвующих в диалогах.

Увеличение частоты проводимых мероприятий, ускорение ритма их проведения, и неприкрытые, откровенные действия, коммуникативная тактика, нарочитый официоз, зрелищные сцены приводят к тому, что факты в области так называемого «объединения» навязываются нам с особой поспешностью. «Окончательные решения» без какого-либо логического объяснения, без богословского основания, без соборного согласия, без принятия церковным телом в один момент отметают истину и точность нашей веры, которая основана на двухтысячелетней традиции нашего святого Православия. «Окончательные решения», которые были приняты заранее на заседаниях комиссий или на совещаниях представителей за закрытыми дверями или уполномоченными лицами, с помощью всегда одних и тех же «наших» представителей в дальних зарубежных миссиях, результаты которых известны только тем, кто внимательно следит за ними, и которые никогда не доходят до широкой общественности. «Окончательные решения», которые навязываются с помощью обрядов и ритуальных действий в высшей степени символического характера, в том числе и со стороны Константинопольского Патриарха, и Папы Римского.

«Теория ветвей», принцип «церквей-сестер», «крещальное богословие», «совместное участие в Таинствах» или провозглашение «общей апостольской традиции», «апостольского преемства» и др. составляют новые «догматы» экуменизма, которые навязываются сверху, без всякого богословского основания.

Православное богословие и православная экклесиология уступают место дипломатии и политике. Поддержание равновесия, соблюдение логической расстановки сил, вовлечение в социальные и политические реалии и требования являются новой господствующей концепцией в современном экуменическом богословии.

Учитывая, что в наше время богословское образование, катехизация и пастырское попечение не являются обязательными для широкой общественности, эти вновь появившиеся «догматы» были введены в качестве авторитетных доводов, чтобы ниспровергнуть даже то, что является само собой разумеющимся.

 

Папизм является ересью

Многие говорят, что паписты — не еретики, а раскольники, или же что папство не было официально осуждено как ересь на Вселенском Соборе и т. д.

Давайте вначале рассмотрим, каким образом определяется ересь и чем она отличается от раскола. По словам приснопамятного профессора Иоанна Кармириса, «ересь — это всякое искаженное учение, уклонившееся от подлинной христианской веры, и вместе с тем от самого христианского общества, отличающееся от догматического учения истинной Церкви и отколовшееся от общения с Ней и от единства с Ней»[2].

Святитель Василий Великий пишет в своем Первом каноническом послании: «Древние еретиками называли совершенно отторгшихся и в самой вере отчуждившихся, а раскольниками — разделившихся в мнениях о некоторых предметах церковных и о вопросах, допускающих уврачевание»[3].

То есть разница между ересью и расколом состоит в том, что еретики — это те, кто сознательно отклоняется от истинной веры, отвергая одну или несколько догматических истин Церкви, и пребывают в своих заблуждениях даже и после увещаний со стороны Церкви. Раскольники же не отклоняются от церковного устройства и порядка, но не подчиняются церковной иерархии[4].

Очевидно и бесспорно, что паписты не просто уклонились от церковного порядка и устройства, но и приняли ряд еретических учений, от которых они никогда не отказывались: ни в историческом прошлом, ни во время диалога, который они проводят.

По этой причине святитель Марк Евгеник, епископ Ефесский, подчеркнул, что: «Мы, не иначе отвратились от латинян как за то, что они не только раскольники-схизматики, но и еретики. И поэтому никакое соединение с ними невозможно»[5].

 

Осуждение заблуждений папизма

Заблуждения папистов были осуждены как еретические многими Православными Соборами. Покажем это на следующих примерах:

1. VIII Вселенским собором (879-880 гг.) при свт. Фотии Великом. (Необходимо отметить, что согласно нашему православному самосознанию этот Собор считается Восьмым, в то время как Собор 1341 г. при свт. Григорие Паламе в защиту исихазма считается Девятым). Определением этого Собора (VIII) отлучаются и анафематствуются искажающие Символ Веры прибавлением Filioque[6]. Папа принял этот Собор и упразднил схизму 867 г. при свт. Фотии.

2. Константинопольскими соборами 1341 г. (Девятый Вселенский), 1347, 1351 и 1368 гг., которые утвердили учение свт. Григория Паламы и исихастов, то есть православных традиционалистов, и осудили франко-латинские заблуждения, которые постарались перенести на Восток Варлаам Калаврийский и остальные «латинствующие», бывшие его последователями (Григорий Акиндин, Иоанн Калека, Никифор Григора).

3. Восточными Православными Патриархами в их ответе англиканской иерархии в 1716 и 1725 гг.[7]

4. Собором Восточных Патриархов в Константинополе 1755 г.[8]

5. Собором Восточных Патриархов в Константинополе 1848 г.[9]

 

Богословский диалог

Некоторые приводят аргумент, что Церковь всегда вела диалог с еретиками. Однако вопрос заключается в том, каким образом Церковь ведет диалог с еретиками и каковы границы этого диалога.

Прежде всего, мы должны изучить цель, с которой Церковь на протяжении многих веков была в общении с еретиками. Эта цель заключалась только в одном: вернуть их в церковную ограду, преподав им правильное учение о нашей вере и указав им то, в чем они не правы.

Экуменическая тактика Вселенского Патриархата в 20-м веке (и особенно во второй половине 20-го века) ниспровергла наше церковное устройство и предание нашей Православной Церкви. Ведущим основателем этого переворота был Вселенский Патриарх Афинагор, экуменическими «открытиями» которого был отмечен дальнейший путь экуменического движения. Политику Афинагора неуклонно проводят и сегодня, продолжая экклезиологическое отклонение от Православной традиции.

Экклезиологическое отклонение от истинной Православной веры больше не является угрозой, это — реальность. Это сознательный выбор нашего церковного руководства, и оно верно и неуклонно, в быстром темпе продвигается в этом направлении. Двигается решительно и методично, все сильнее и сильнее ускоряя шаг. Решительно, методично и совершенно осознанно следует по курсу, который вряд ли позволит вернуться обратно; двигается по направлению к инославию, к «научному» изучению разных религий, к глобальным механизмам мониторинга, к международным центрам, принимающими решения. Это не наши добровольные решения, но одни и те же, чуждые нам варианты и деятельность Вселенского Патриархата, примеру которого, кажется, следует и Элладская Церковь (хотя пока что с некоторой осторожностью).

Курс предопределен, и решения приняты заранее (конечно же, на человеческом уровне). В общих чертах предопределен даже тип «единства»: это единство по типу унии, где каждая сторона сохранит свое предание, свой устав и т. д., однако признает папу Римского и будет иметь общение с ним. Это известный экуменический принцип «unity in diversity» или «единство в многообразии».

Это стремление Ватикана осознал и высокопреосвященнейший митрополит Перистерийский Хризостом, в течение нескольких лет бывший представителем Элладской Церкви в диалоге с римо-католиками. В 1982 году Его Преосвященство, оценивая официальный богословский диалог, через год после его официального начала, написал очень характерные слова: «Братья римокатолики, косвенно или прямо, дают понять, что Православная Церковь может объединиться с Римо-католической Церковью в единстве, подобном или осуществляемом параллельно с единством, существующим между Римо-католической Церковью и церковными группами униатов»[10].

Да и сами паписты напоминают и иногда объясняют нам для успокоения, что мы «перейдем» под скипетр Папы путем унии.

Папа Бенедикт 16-й во время своего недавнего визита в Турцию (Ефес, 2006 г.) утверждал, что «по его мнению, лучшим способом для объединения в Церкви является уния»[11].

Кардинал Вальтер Каспер, президент Папского Совета по содействию христианскому единству и сопредседатель Смешанной православно-католической комиссии по богословскому диалогу, делая заявление для французского журнала S.O.P., сказал: «На Западе мы пошли по пути развития, результатом которого стал Второй Ватиканский Собор с определением примата власти и непогрешимости Папы — путь развития, который православные никогда не принимали. Необходимо обсуждение того, как можно интерпретировать эти различные пути развития, (возникшие) на фундаменте первого тысячелетия. Нам также нужно будет подумать о том, как будет действовать примат Рима; при этом, следует понимать, что уже есть два Кодекса канонического права в рамках Католической Церкви: один для Латинской Церкви, а другой для Восточных Церквей (имеются в виду униатские), которые находятся в полном общении с Римом. В соответствии с этими кодами, примат в Латинской Церкви осуществляется иначе, чем он действует в Восточных Церквях. Мы не хотим навязывать православным систему, которая царит сегодня в Латинской Церкви. В случае восстановления полного общения мы должны найти новый тип примата для Православных Церквей», — добавил он, косвенно подразумевая, конечно, [единство] униатского типа.[12]

Но несмотря на все это, никакого официального протеста от наших иерархов не поступило. Мы не сомневаемся, конечно, в православных убеждениях большинства наших иерархов и в испытываемых ими антипапистских и антиэкуменических чувствах, которые они часто выражают в частных разговорах или в публичных докладах общего содержания. Однако исторические осуждения папизма или протестантизма — в далеком прошлом, и клеймление позором решений или мероприятий ВСЦ, выполняемое при случае и в общих чертах, без одновременного осуждения и православных (патриархов, архиепископов, епископов, богословов, преподавателей, представителей-участников и т. д.), которые соглашаются с этими решениями и участвуют в неправославных мероприятиях, в конечном итоге, не имеют никакой ценности и являются бессодержательными.

Например, мы осуждаем совместные молитвы и соглашаемся с тем, что они запрещены каноническими правилами, но не только не протестуем против того, что православные архиереи участвуют в совместных молитвах с еретиками и язычниками, не только не осуждаем их, но даже и не беспокоимся по этому поводу. Подобная тема ни разу не выносилась на повестку дня в Священном Синоде или на заседаниях иерархии нашей Церкви ни одним из наших епископов.

За исключением Преосвященнейшего Серафима, митрополита Пирейского, не было других официальных протестов ни от одного православного иерарха по поводу существования униатского «епископата» в Афинах, что не может быть оправдано малочисленностью его членов, а также по поводу рукоположения нового «епископа» г-на Димитрия Салахаса. Напротив, г-н Салахас получил поздравительное приветствие от Вселенского Патриарха и Святой Потир в качестве «символического подарка».

Анализируя множество исследований, книг и статей, мы снова и снова с абсолютной категоричностью заявляем о том, что папизм не является Церковью, что паписты не имеют Божественной благодати и, следовательно, их «таинства» не действительны. При этом, мы не пишем абсолютно ничего, когда паписты официально признаются «Церковью» Вселенским Патриархом и Архиепископом Афинским и всея Эллады; когда наши официальные представители в диалогах признают церквями попурри из протестантских конфессий; когда мы принимаем такие тексты, как, например, в Порту-Алегри (Бразилия), где в феврале 2006 года была проведена 9-я Генеральная ассамблея ВСЦ, решения которой (их подписали и православные представители и, в частности, представители Элладской Церкви) упраздняют экклезиологию во всех смыслах этого слова и Православная Церковь лишается своего статуса «Единой, Святой, Соборной и Апостольской Церкви».

Очень печально, что и в области монашества, которое всегда занимало передовые позиции в защите ценностей нашей веры, есть только несколько заметных исключений (подтверждающих общую индифферентность по данному вопросу), которые продолжают сопротивляться, поддерживать и информировать о происходящем православную паству. К сожалению, расцвет современного монашества очень часто проявляется только в реконструкции зданий, административных и управленческих реформах, в заботе об удовлетворении жизненных потребностей, не имея такой же ревности в деле защиты и исповедания веры, которое всегда было делом монахов.

А самым печальным является тот факт, что даже Святая Гора Афон, которая всегда была оплотом и гордостью нашей веры, поддержкой для всех православных, священнослужителей, монахов и мирян, которая всегда была в авангарде церковной и национальной борьбы, в последние годы за редкими исключениями, почему-то молчит. Эта тишина вызывает горечь, боль и разочарование.

Но и миряне не лишены такой же ответственности. Вопросы веры, кроме всего прочего, являются делом совести каждого человека, и каждый несет полную ответственность за свои решения и свой выбор. Давайте же перестанем перекладывать свою ответственность на плечи других. Перекладывание ответственности не может оправдать наше невежество и полное отсутствие знаний в богословских и духовных вопросах. Это не может оправдать неправильную оценку целей и приоритетов в нашей жизни, где духовные вопросы, как правило, играют минимальную и второстепенную роль. Это не может оправдать искаженные взгляды на жизнь, обмірщение, многозаботливость, чрезмерное попечение о житейском, которое погашает всякое стремление к жизни по воле Божией.

Давайте не будем забывать и о том, что это «сбитое с толку стадо», преданное и заброшенное общественными и политическими деятелями, а иногда даже и вождями церковными, является народом Божиим, верными христианами, которые несут в себе благодать Святого Крещения и таинств нашей Церкви. И как только, с Божией помощью, начнет действовать эта благодать, и народ Божий придет в чувство, то он, конечно же, он категорически и изо всех сил отвергнет не только все неправославные воззрения и практики, но и тех, кто их распространяет.

Братья и сестры, пробил час! Больше нет места для небрежности. Больше нет места для инертности. Больше нет места для стыдливого молчания. Требуется бдительность и активность. Требуется сопротивление и противостояние. Давайте изучать, давайте узнавать сами, давайте информировать наших братьев и сестер, давайте выражать нашу озабоченность и наш протест против виновных. Давайте будем готовы принести любую жертву, которая понадобится для нашей Православной веры. Давайте будем молиться, чтобы Господь просветил тех, кто принимает решения, весь православный народ и нас с вами, чтобы мы делали все необходимое и угодное Богу.

Июнь 2009 г.

Архимандрит Афанасий Анастасиу,

проигумен священной обители Большие Метеоры

 

Источник:

https://www.slideshare.net/slideshow/en-syneidhsei-1/38750901

---

[1] Димитру Станелю (Dimitru Staniloae) «О православном экуменизме», изд-во Афон, Пирей, 1976, с. 19-20

[2] Θρησκευτική και Ηθική Εγκυκλοπαιδεία, Τόμος 1ος, εκδ. Μαρτίνος, Αθήνα 1962, с. 1087.

[3] Свт. Василий Великий, Первое каноническое послание к Амфилохию Иконийскому, ΕΠΕ Τομ. 1, с. 183.

[4] См. Ιω. Καρμίρη, Αίρεσις, Θρησκευτική και Ηθική Εγκυκλοπαιδεία, Τόμος 1ος, εκδ. Μαρτίνος, Αθήνα 1962, с. 1088

[5] Πηδάλιον, εκδ. Αστήρ, Αθήνα 1970, с. 55.

[6] См. Ιω. Ν. Καρμίρη, «Τα Δογματικά και Συμβολικά Μνημεία», τόμος Ι, с. 262.

[7] Там же, с. 783-820.

[8] Там же, с. 989-991.

[9] Там же, с. 902-925.

[10] Χρυσοστόμου-Γερασίμου Ζαφείρη, Μητροπολίτου Περιστερίου, «Ορθοδοξία και Ρωμαιοκαθολικισμός. Ο αρξάμενος Θεολογικός Διάλογος. Γεγονότα και σκέψεις», εν περιοδ. Θεολογία, τ. 53 (1982), с. 77.

[11] Газета Ορθόδοξος Τύπος, 8/12/2006

[12] Журнал S.O.P., выпуск 327, апрель 2008 г.

@Перевод «Трость Скорописца», 2024 г.

Благодарим всех тех, кто перепечатывает наши материалы и при этом указывает ссылку на данный блог, показывая этим уважение к труду переводчика. И благодарим тех, кто не указывает, а выкладывает как свои собственные. Да благословит всех нас Господь! Слово Божие пусть сеется обильно.